Гринмейл как процесс – это коктейль, на 80 процентов состоящий из «агрессивной адвокатуры », на 10 процентов из удачных фондовых операций и еще на 10 процентов из надлежащего PR-прикрытия. Таково, по крайней мере, правило. Встречаются подтверждающие его и довольно редкие в статистическом плане исключения.
В доминирующем большинстве случаев гринмейл, в том числе и российский образца 2006–2008 годов, являет собой довольно профессиональную отработку формальных нарушений компании. Шантажисты всегда обладают знанием отечественного законодательства и его недостатков, которые они используют в своей деятельности:
- в целом, крайне запутанного и фрагментарно алогичного в институциональном плане;
- интенсивно избыточного и весьма непоследовательно эволюционирующего (так, что к нему не успевают привыкнуть даже судьи);
- опирающегося на чрезвычайно шаткий правоприменительный фундамент, в котором доминирует коррупция, оглядка на политический компонент, телефонное право и ее величество кампанейщина;
- раздражающего (прежде всего в силу отмеченного выше) владельцев бизнесов, которые предпочитают дистанцироваться от погружения в правовые и управленческие коллизии;
- развернутого лишь в одну сторону – защиты прав инвесторов от компаний, и институционально исключает решение обратной задачи.
Анализ корпоративно-правозащитной практики 2006–2008 годов убеждает в том, что для достижения целей гринмейла крайне важно, чтобы количество их акций переросло в нужное «качество». Контрольный участник и члены исполнительных органов управления атакуемой компании должны проникнуться ощущением, что они имеют дело не с «корпоративной шпаной», а с серьезным прессингом по всему полю, навязанном реально профессиональными юристами. Теми, кто знает технологические нюансы, к которым не готовы работники юротделов, загруженные рутиной договорной практики и разного рода совещаний и «оперативок».
О том, что все это чревато нешуточными рисками, руководители предприятия, «замыленные» проблемами компании в условиях кризиса, начинают понимать чаще всего с довольно большим опозданием, когда гринмейлеры начинают давать добытой информации ход.
Действие шантажистов №1. Пальба из всех орудий
Термин «заклевать» при всей его внешней непрезентабельности весьма точно выражает содержательную начинку главной целевой установки. Гринмейл – это вполне реальная корпоративная атака, создающая всевозможные риски и угрозы для контрольного участника и самой корпорации – от репутационных до финансовых. Однако в отличие от корпоративного рейда, ориентированного на отъем агрессором наиболее ликвидных активов компании (акций «дочек», земельных участников, офисных зданий, промышленных объектов, производственного оборудования и опорной инфраструктуры), а также на перехват операционного управления или контрольного пакета акций, корпоративный шантаж, как правило, не претендует на занятие пресловутых «командных высот».
Истинная цель, естественно, в другом: заставить компанию расстаться с гринмейлером, который не дает ей нормально работать в спокойной обстановке, за «достойное вознаграждение». В основном шантажисты применяют такие действия:
- подают судебные иски против компании и ее добросовестных акционеров;
- ведут «жесткую переписку» с компанией;
- направляют требования и вопросы компании;
- напрямую апеллируют к контрольному участнику компании;
- подают жалобы и иные обращения к ФСФР России;
- направляют жалобы в иные контрольно-надзорные органы;
- жалуются в налоговые органы;
- пишут жалобы в правоохранительные органы;
- обращаются в региональную администрацию;
- инициируют депутатские запросы;
- инициируют корпоративные действия, которые являются предусмотренной законом реакцией эмитента на осуществление «бесплатных прав» акционеров.
Однако все же при таком многообразии вариантов атак стоит выделить самые эффективные. Во-первых, наиболее болезненными для компании – объекта атаки являются иски о признании недействительными решений органов управления, на которых образовывались исполнительные органы, одобрялись сделки и принимались устав и ключевые внутренние положения. И хотя логика «недействительно решение собрания об избрании гендиректора, следовательно – нелегитимный руководитель, а значит, незаконно все, что он успел сделать» не так охотно признается судами, как раньше, точечные удары по сделкам бывают весьма результативными.
Во-вторых, жалобы в правоохранительные органы «доводят "клиента до нужной кондиции" только в одном случае – когда гринмейлер находит серьезный компромат на компанию или ее крупных совладельцев. Но зачастую с его, как правило, символическим пакетом акций это проблематично. Соответствующие перспективы в легальном поле открываются с обретением неких прав на 10 процентов акций компании, причем вовсе не обязательно прав собственности, иногда бывает достаточным купить у «спящих» акционеров доверенности или просто подписи под требованием провести аудиторскую проверки компании по правилам статьи 103 ГК РФ.
В-третьих, истинная находка для корпоративных разведчиков гринмейлерских структур – это участники уже имеющихся внутрифирменных конфликтов, в том числе и не слишком острых или даже уже прошедших. Они стараются стимулировать таких персон на развязывание конфликта. И тут все средства для них хороши – от наличных до совершенно безвозмездного обещания предметно наказать обидчиков, понятно, при условии поставки значимой компрометирующей информации или подписания «обиженными» судебных доверенностей в пользу юристов шантажистов.
Совет: Если компания – объект гринмейлерской атаки или ее основной участник недоступны для легального прессинга и при этом настолько дорожат своей раскрученной репутацией, то более эффективными для получения желаемой «маржи от проекта» становятся не жалобы и иски, а угроза раскручивания атаки, целью которой является имидж и репутация компании.
Действие для шантажируемых №1. Держать позицию!
На самом деле наиболее серьезные резервы обороны линия нападения обнаруживает примерно в первые полгода гринмейлерской атаки. Дальше, особенно если компания начинает выставлять профессиональные заслоны, сказывается дефицит как свежей компрометирующей информации, так и юридического креатива шантажистов.
Почти всегда, особенно часто в отдаленных от столиц регионах страны, в этом жанре выдвигается угроза продать пакет рейдерам (вариант 2: бандитам; вариант 3: некой агрессивной региональной финансово-промышленной группировке; вариант 4: неким фирмам, контролируемым товарищами из местных силовых структур). Нередко эти угрозы также являются не больше, чем блефом. Однако замечены и случаи исполнения данных обещаний.
В отношении первого этапа защиты не стоит быть многословным. По той простой причине, что его суть сводится к меткой «стрельбе на появление», если использовать ассоциацию с охотой (господа гринмейлеры высокомерно полагают, что охотники именно они, однако, если им противостоят профессионалы, это иллюзия). Понятно, что на иски, жалобы, обращения, «черный» PR в СМИ обиженных миноритарных акционеров надо грамотно реагировать.
Что важно? Чтобы эта реакция была:
- весьма оперативной;
- профессионально выверенной;
- системной;
- по возможности контрагрессивной (разумеется, в рамках закона).
При всей внешней тривиальности данных требований уважаемым домашним юристам компаний (отдадим дань уважения их миссии и общей компетентности) не всегда удается ЧТО???. Узкий специалист здесь будет как нельзя кстати.
Совет: В первые полгода защитникам бастионов настоятельно рекомендуется просить подкрепления в виде использования антикризисного аутсорсинга. Узкий профессионал способен самостоятельно указать клиенту на наиболее уязвимые позиции корпоративной структуры, требующие немедленного укрепления.
Базовая структура заключения по итогам антикризисного аудита, как правило, включает три основных раздела:
- отчет о проделанной работе по сбору и обработке информации;
- отчет по основным блокам оценки уязвимости бизнеса с выявлением меры такой уязвимости;
- предлагаемые меры по конструированию или укреплению соответствующих фрагментов корпоративной обороны.
С первым разделом проблем на практике не возникает: он в значительной мере является формальным и содержит описание количества и объем изученных документов и материалов проведенных «собраний», интервью и иных аналогичных мероприятий.
Второй раздел имеет четыре части:
- описательный подраздел;
- оценка меры критичности ситуации;
- идентификация вероятных корпоративных противников;
-
прогноз использования различных профессиональных технологий корпоративного шантажа и иных недружественных корпоративных действий соответствующими оппонентами компании-цели.
Действие для шантажистов №2. Фронтальные прорывы
Методика «запутывания» – второй целевой установки корпоративного шантажа – также работает на формирование чувства озабоченности и тревоги топ-менеджеров и значимых совладельцев компании. То есть в конечном счете тот же юридический прессинг. Однако, если при рутинном «заклевывании» работает нехитрая связка «нашел нарушение – жалуйся – довел до санкций, взыскивай с топ-менеджеров и членов совета, а не довел до санкций – жалуйся на проверяющих “первой волны” региональному или отраслевому начальству», то в случае с «запутыванием» в явно большем количестве присутствует экспертный креатив. Гринмейлеры эксплуатируют недостатки законодательства и халатность рядового российского предприятия к шаблонно-безликим уставам и внутренним положениям. Низкопробного доносительства в сравнении с первой целевой установкой гринмейла тут гораздо меньше. Впрочем, нередко все заканчивается тем же доносительством, конструированием шантажистами ситуаций и иных провокационных схем, из которых компания-цель не всегда выходит с гордо поднятой головой.
Схемы «запутывания» многочисленны и довольно разноплановы. Большая их часть касается прав, связанных с участием миноритарных акционеров в формировании и деятельности органов управления и контроля. Вот лишь отдельные фрагменты данного арсенала:
- Тактика «пустых конвертов». При контроле над пакетом 30 процентов + 1 акция гринмейлер имеет возможность создать видимость того, что он направил в действующий орган управления компании требование о созыве внеочередного собрания. Как правило, это осуществляется с помощью отправки пустых конвертов с уведомлением о вручении получателю. Таким образом, получается, что орган управления «игнорирует» требование. Вследствие этого миноритарий спустя некоторое время имеет право провести собрание самостоятельно с участием только «своих» акционеров.
- Направление в компанию в течение всего года писем, «сильно напоминающих» предложения, подготовленные в порядке, предусмотренном статьей 53 ФЗ №208-ФЗ от 26.12.1995 «Об акционерных обществах», причем чаще в «нелогичные сроки» – в марте, августе, декабре и т. д.
- Многократные, часто «пересекающиеся», ротации выдвинутых кандидатов, включая их собственные самоотводы.
- Отзыв предложений, направленных в акционерную компанию в конце срока, предусмотренного статьей 53 ФЗ №208-ФЗ от 26.12.1995 «Об акционерных обществах», для рассмотрения предложений акционеров.
- Одновременная подача в канцелярию акционерного общества нескольких взаимоисключающих предложений (предположим, в одном физическое лицо рекомендовано для избрания в совет директоров, в другом – в ревизионную комиссию).
- Сознательное выдвижение в совет директоров кандидатов более количественного состава данного органа.
- Выдвижение вопроса о досрочном прекращении полномочий генерального директора без постановки вопроса об его избрании.
- Выдвижение вопроса об избрании генерального директора до истечения сроков его договора с обществом.
- Выдвижение кандидатов в состав счетной комиссии при наличии большого количества акционеров.
Совет: На этой стадии гринмейлеры не гнушаются даже мелкой уголовщины: подделки правоустанавливающих документов, фальсификации доказательств, представляемых суду, игнорирования его требований, содержащихся во вступивших в силу актах, и тому подобное.
Действие для шантажируемых №2. Контратака
Практика не оставляет сомнений: глухая оборона в отражении атаки недружественного инвестора – категорически неэффективна. Ниже даны некоторые обобщения, касающиеся теории и практики «рассеивания облаков».
Как и в прагматике традиционной обороны, они опираются на несколько достаточно простых правил. Первое из них (как и в случае с глухой обороной) – корректно оценить противника и правильно рассчитать свои силы. Реализуется это по нескольким направлениям, но главное – понять, с кем компания имеет дело и как далеко он может пойти в утолении своих амбиций. Эта задача корпоративных секьюрити (службы экономической безопасности или иных аналогичных отделов аппарата управления или опять-таки соответствующей аутсорсинговой фирмы).
Коль скоро оппонент идентифицирован, можно приступать к активной контратаке, но с соблюдением определенных правил. Одно из наиболее ценных гласит: враг нашего врага – наш друг.
Вычислить потенциальных союзников, в опоре на которых можно наносить контрудары, не так уж и сложно. Польза в них двойная: это источник информации о «болевых точках» агрессора и/или партнер в их эксплуатации. Классифицируем такие силы:
- другие предприятия, ранее или одновременно с данным подвергшиеся агрессии со стороны того же инвестора;
- вполне последовательными соратниками могут стать топ-менеджеры и бывшие владельцы ранее «порабощенного» данным инвестором объекта;
- региональные или местные власти, которые никогда не любят разгорания конфликтов хозяйствующих субъектов на подвластном им объекте;
- конкуренты по основному бизнесу (в том числе в собственно финансовой сфере) предприятия-агрессора;
- «мятежные» члены трудового коллектива и розничные инвесторы предприятий, которыми владеет структура-агрессор;
- полезно собрать сведения обо всех ведущихся инвестором-агрессором судебных и иных тяжбах с другими гражданами и организациями; противоборствующая общему оппоненту сторона таких тяжб – также потенциальный союзник конструкторов контратаки.
Возникает вопрос: где собрать сведения о возможных партнерах по корпоративной контратаке?
- Как ни странно весьма ценные сведения можно получить по общедоступным каналам – в Интернете, СМИ, купив 1 процент акций ОАО, которыми владеет агрессор, либо самого агрессора, и получив вслед за тем данные реестра акционеров или приобретя всего лишь одну акцию – иные документы эмитента согласно статьям 89, 91 ФЗ №208-ФЗ от 26.12.1995 «Об акционерных обществах», изучив его ежеквартальный отчет эмитента.
- Опыт показывает, что наем «серого» пиарщика реализует две цели сразу: оперативная профессиональная контратака в информационной области плюс добыча информации, которую в формате PR-технологий использовать не удается, но которая оказывается ценной для других специалистов из «отряда возмездия» – специалистов по управлению, финансистов, юристов.
- Та же практика убедительно доказывает, что поиски деликатной информации могут оказаться по силам сотрудникам служб безопасности корпорации, подвергшейся нападению. С фантастической быстротой они умудряются наладить контакт с коллегами из «посвященных организаций» или даже (хотя и реже) с неприятелями, которые при этом оказываются экс-сослуживцами по соответствующему силовому ведомству. Поскольку психологически прохождение службы в них («реальное боевое братство») по-прежнему котируется выше нынешнего рода занятий, возникает почва для неформальных переговоров вышеупомянутых экс-сослуживцев.
- Переговорный процесс с агрессором – весьма надежный канал получения информации. Информации из первых рук. Крайне важно, даже в моменты острейшей эскалации обмена «артиллерийскими ударами», вести диалог на уровне значимых фигур сторон конфликта. Или хотя бы по «дипломатическим каналам». Вслед за отмеченным резоном укажем и на другой: главным образом именно так можно сформировать достоверную картину истинных намерений агрессора и готовности использовать еще более радикальные средства войны.
Так или иначе, в конкретных проектах набор ресурсов корпоративной контратаки, учитывающий необходимость соблюдения «пределов необходимой обороны», весьма специфичен и зависит от массы внешних и внутренних обстоятельств. В формировании и пополнении этого набора следует руководствоваться еще одним правилом: приемы корпоративной контратаки – это «гринмейл» в зеркальном отображении.
Так, в ряде случаев является вполне эффективным апеллирование к федеральным или региональным союзам предпринимателей либо профессиональным ассоциациям, членом которых является данная ФПГ.
Чрезвычайно отрезвляюще действует сам факт покупки акций компании-агрессора, то есть «встречная скупка» в зеркальном формате. Смысл данного шага понятен – брошенная противником перчатка поднята, сдаваться на милость победителя никто не собирается, соответственно, радикальность ответа в данной форме невелика (покупается небольшой пакет, удостоверенные им права далее будут «обрабатываться»). Лучше факт покупки первого пакета акций не вуалировать, а напротив, побыстрей оформить сделку в реестре на узнаваемого приобретателя. Если же намерения контратакующей стороны более капитальные, положим, добраться до блокпакета значимого для агрессора участия, то все карты до поры (то есть до момента консолидации пакета) лучше не открывать.
В ситуации, когда среди миноритарных акционеров указанного участия компании-агрессора есть его оппоненты и обороняющейся структуре удалось вовлечь их в коалицию, можно добиться такого же эффекта с меньшими затратами. А именно, получив на сотрудников компании линии обороны доверенность на представление их интересов. Скажем, на участие в собрании акционеров с правом голоса. Или на получение документов. Или просто начинать задавать руководству каверзные вопросы, касающиеся прав и законных интересов акционеров в данной компании.
Если у миноритария в совете директоров есть представитель, можно попробовать творчески отнестись к норме пункта 3 статьи 68 ФЗ №208-ФЗ от 26.12 1995 г. «Об акционерных обществах»: «Передача права голоса членом совета директоров (наблюдательного совета) общества иному лицу, в том числе другому члену совета директоров (наблюдательного совета) общества, не допускается». Стоит обратить внимание: речь идет только о праве голоса. Что, стало быть, можно? Узнаваемому представителю обороняющейся компании прийти на заседание совета директоров компании-агрессора или ее значимого участия с нотариально удостоверенной доверенностью указанного члена совета директоров на право представления его интересов со всеми полномочиями. К ним относятся: инициирование заседания, включение определенных вопросов в повестку дня, участие в обсуждении вопросов, востребование и получение документов и так далее. Следует выявить реакцию председателя совета директоров и остальных его членов и дальше действовать по обстановке (пустят – «работать», не пустят – подавать иск).
Немаловажным аспектом является организация исследования, которое в случае его грамотного проведения хорошими специалистами не может не выявить «болевые точки» противника. Пороки ежеквартального отчета, документов по раскрытию обязательной информации, порядка подготовки и проведения общего собрания акционеров, то есть того, что регулирует и поэтому контролирует ФСФР или ЦБ РФ (для кредитных организаций), – повод для обращения в указанные организации.
Куда интересней в данном контексте представляются сделки эмитента, о которых можно узнать, положим, из протоколов заседания совета директоров. Цель поисков понятна. Агрессивный инвестор, как правило, нуждается в значительных «карманных деньгах», которые питают «черные» и «серые» схемы поглощения. Что плохого в том, что аудиторы и адвокаты акционера компании, финансовые потоки которой ответвлялись, помогут компетентным органам выявить технологии такого «ответвления»?
Совет: Покупка уголовных дел, давление папками с собранным компроматом, тривиальное анонимное запугивание родных и близких, раскручивание дискредитации топ-менеджеров и значимых совладельцев бизнеса публикацией и тенденциозным комментированием эпизодов их личной жизни, не говоря уже и о подключении к их преследованию организованных преступных групп и подрабатывающих работников силовых ведомств, – все это удары ниже пояса, которые переводят стрелку конфликта с измерения nothing personal к измерению extremely personal. И все это, разумеется, для нормальной, профессиональной выверенной корпоративной обороны категорически неприемлемо.
Действие для шантажистов №3. Установка: сломить дух защитников
Две первые установки классического корпоративного шантажа плавно переходят в третью – запугать. В то же время данная стратегическая составляющая претендует на некую автономию.
Явные или неявные угрозы эскалации «юридически-чистого» давления либо изменения в худшую для обороняющейся стороны сторону возникают, как показывает практика, на той самой фазе «зрелости» людей, принимающих в компании реальные решения, когда предложение гринмейлеров откупиться уже не будет выглядеть неестественным и дерзким.
Самый простой и «невинный» формат – послать компании некий сигнал, из которого однозначно будет следовать, что пока это «лишь начало». Судя по многочисленным прецедентам, чаще всего – это блеф. Важно отметить то, что даже если весь административный ресурс, способный давить на компанию, исчерпан – это еще не повод сворачивать операцию и снимать осаду. Стоит проанализировать то, на какой стадии находится нервная система топ-менеджмента компании: если в депрессивно-покоряющемся, то уход в тень – явная ошибка. В таком случае стоит из последних сил продолжать давление на компанию – цель, каких бы средств это ни стоило, так как выигрыш от проекта будет значительно выше.
Совет: Финансовая парадоксальность сделок недружественного поглощения заключается в том, что, увлекшись в пылу борьбы подрывом экономики предприятия-цели, дискредитацией его менеджеров и нанесением «черным» пиаром ущерба его деловой репутации, агрессивный инвестор капитально снижает рыночную стоимость пакета акций, который он приобретет по итогам полной победы.
Действие для шантажируемых №3. Карательная операция
Вспомним еще об одной особенности компаний-агрессоров второго типа: реальные собственники, как правило, прячутся за офшорными структурами или подставными лицами. Поиски в первом направлении – вещь дорогая да и малополезная (тайное, в смысле бенефициара, станет явным, а что дальше?), а вот с отечественными подставными лицами работа нередко оказывается вполне результативной. Практика показывает, что за серией «безликих» юридических лиц удерживающих компаний рано или поздно должны появиться физические лица (владельцы владельцев в том или ином «колене»). Кто эти люди? Живы ли? Если «да», то за что страдают? Да и вообще знают ли о своих рисках?
Что еще актуально из более фондоемких мероприятий, нежели требования документов и работа с ними? Скупка долгов, работа с удерживающими компаниями в суде, сепаратный переговорный процесс с топ-менеджерами компании-агрессора, контр-PR, отбивание производственных мощностей (выведенных в лизинг или по другим схемам), депутатские запросы, углубленная забота об охране окружающей среды силами природоохранных ведомств.
И последнее замечание. Глупо бросаться на все потенциально уязвимые для соперника направления контратаки сразу. Если первичный сбор информации, о котором говорилось выше, выявит стопроцентно перспективную «болевую точку», лучше сосредоточиться именно на ней. Если такой не окажется, действиям «снайперов» и «диверсионных групп» и в самом деле лучше предпочесть «бомбометание по площадям».
Совет: «Карательные акции» в порядке контратаки не должны заходить слишком далеко. Если желанный для обеих (или нескольких, если фигурантов много) сторон компромисс наметится, глупо было бы сорвать его надлежащее оформление невозможностью «оттащить» от формального процесса (гражданского или уголовного) раззадорившихся юристов или «помощников» из спецведомств, равно как и журналистов – от газетной полосы. Истец контратакующей по «ответным искам» стороны должен быть «под рукой», чтобы вовремя оформить отказ от иска. Партнеры по «антигитлеровской» коалиции, о которых шла речь выше, также должны быть под контролем. Бывали случаи, когда, вдохновленные поддержкой весьма сильного и щедрого союзника, они уже просто не могли остановиться. И это срывало переговорный процесс, который вел их вроде бы эффектно завершивший контратаку союзник.
|
